После разгрома сельджукидов в освобожденных областях Армении возобновились мирные строительные работы: постепенно было приведено в порядок разрушенное сельское хозяйство, заметно оживились ремесла, создавались благоприятные условия для расширения торговли, товарно-денежного обращения, пробуждались и получили дальнейшее развитие культурно-просветительные центры страны, изменился облик городов и сел, княжеских дворцов и крепостных сооружений.
мирных условиях видоизменилось также и Сюникское нагорье, где наряду со светскими сооружениями, большой размах получило строительство духовных очагов—монастырей и церквей. Завоеванный ценой больших жертв и огромных усилий мирный период прервался в 1236 г., когда многотысячные армии монголов вторглись в Армению.
социально-политических переменах, сложившихся вследствие монгольских завоеваний, уже говорилось выше. Как было отмечено, ведущие представители двух крупных феодальных домов—Орбеляны и Прошяны с целью удержания своих позиций признали верховную власть каракорумских правителей. Отряды Эликума, Смбата и Тарсаича Орбелянов вынуждены были участвовать во всех монгольских походах от Тигра и Евфрата до далеких берегов Африки. Монгольский двор знал о таланте армянских военачальников, их храбрости при сражениях. Пожалуй, их преданная служба и была предпосылкой тому, что монгольская верхушка в период своих победоносных походов лояльно относилась к национальным культурам подвластных народов.
В этом вопросе положительно сказались и личные отношения ряда армянских феодалов с монгольскими ханами и другими высокопоставленными чиновниками. Таким путем Орбеляны и Прошяны получили возможность в своих собственных владениях приступить к строительным работам. С их материальной помощью или при моральной поддержке началось строительство, восстановились светские и религиозные очаги области. Для освоения новых земель проводились водоканалы, обновлялись ремесленные мастерские, строились гостиницы, мельницы, маслобойни, о чем сохранились ценные сведения в средневековых армянских надписях.
Однако в проводимых грандиозных работах особенно отличались сооружения духовно-культурных очагов, о которых свидетельствуют нарративные источники, приводимые ниже в хронологическом порядке.
Так, вернувшись на родину из поездки в монгольскую столицу Каракорум, князь Смбат Орбелян велел в 1251 г. полностью возобновить монастырские сооружения Нораванка. При строительных работах церкви св. Карапета в числе других участвовали также Хасан Амагуинский и «ученик» епископа Саргиса—Хикар, на средства которых были сооружены ризницы храма. В 1253 г. сюникский епископ, преподаватель музыки
Айрапет, возобновил кафедральный собор Татевского монастыря и его искусные резные двери238.
1263 г. сыновья некоего Хойдана—Мхитар и Аревик с помощью прошянских князей построили церковь и часовню вайоцдзорской деревни Гемур (бывш. Гомк)239. В 1270 г. «кроткий инок» Айрапет полностью обновил сооружения Аратесского монастыря— кафедральную церковь, притвор и другие строения, зодчими которых были прославленные средневековые архитекторы Сиранес и Григорик. В середине XIII столетия «при властвовании Куки» завершилось строительство монастыря в Караглухе. Князь князей Тарсаич Орбелян, назвавший себя в надписи «краедержателем области Сюник», в 1272 г. с супругой Мина Хатун построили Дарабасскую церковь св. Богородицы. В высеченной по этому поводу на северной стене надписи перечисляются все жертвоприношения, предоставленные ими «для нужд служителей храма».
1273 г. Прошяны построили церковь св. Степаноса знаменитого Танаатского монастыря в Вайоц дзоре. Талантливый зодчий Сиранес по велению князя Тарсаича в 1275 г. завершил строительство усыпальницы «царя» Смбата Орбеляна— церковь св. Григора.
1283 г. сын Дехика—Мартирос в пределах собственных владений Прошянов обосновал деревню Мартирос, а через три года, в 1286 г., вардапет Маттеос здесь же построил церковь св. Богородицы, архитектором которой, по всей вероятности, был зодчий Григорик. В том же 1286 году «при хане Аргуне, княжении Тарсаича и господстве Липарита» в Гехаркунике (в пределах села Тазагюх Мартунинского района Армянской ССР) Варданшах Миакец, возобновляя местную церковь, построил также и мост. Некий Петрос на свои собственные средства восстановил колокольню Танаатского монастыря. B 1295 г. митрополит Степанос Орбелян на месте древнего храма построил Татевскую церковь Григора Просветителя. С помощью Смбата и Тарсаича Орбелянов была восстановлена церковь св. Степаноса в Воротнаванке.
Далее, некий Амиршах сообщает, что на свои средства построил часовню. Известный по другим надписям Вайоц дзора, Шаш Миакец (Отшельник) вместе с братом Матухом в 1297 г. построили церковь св. Геворга в деревне Гергер.
Строительные работы интенсивно продолжались в Сюнике и в период правления Буртела Великого. Так, в 1303 г. Степанос, сын некоего Карапета, восстановил Аратесский монастырь. Стараниями Метара в 1308 г. заново была восстановлена гергерская церковь св. Богородицы, а через год—в 1309 г. Григорес завершил перестройку Гндеванка. На средства зятя Орбелянов Эачи Прошяна в 1321 г. было завершено строительство монастыря Спитакавор Аствацацин. В том же году состоялось разговенье пещерной церкви св.
Минаса деревни Ерицатумб (ныне село Бардзраван Горисского района Армянской ССР)258. Сюникский митрополит Ованнес Орбел по проекту крупного архитектора Момика в 1321 г. построил аренийскую церковь св. Богородицы. На верхней арке западного входа и по сей день сохранилась мемориальная надпись, в которой ктитор просит не предавать забвению память об Орбелянах—строителях сей церкви. Архитектор же приписал, что в упомянутом году было стихийное бедствие—«землетрясение».
20-х годах XIV столетия сюникский архиепископ Степанос-Тарсаич в резиденции престольных князей Орбелянов—Ехегисе построил знаменитый «Храм воинов» («Войсковая церковь»), на площадке которого молились перед боем войска сюникских князей Вайоц дзора. В 1330 г. некий Ованнес с супругой Тач построили колокольню церкви Спитакавор Аствацацин.
По велению князя князей Буртела Великого в 1339 г. было сооружено одно из самых выдающихся творений армянской архитектурной мысли— двухэтажная церковь св. Богородицы в монастырском комплексе Нораванка. Посетителей и по сей день изумляют великолепные барельефы фигур и неповторимые декоративные изображения по всей западной наружной стене.
Над входом сюникский владыка повелел высечь памятную запись, рельефные буквы которой прекрасно сохранились и в наше время. По всей вероятности, зодчим этого храма также был Момик. При жизни Буртела Великого, в 1345 г.. сыновья Нахапета—Амир Хасан и Саргис—в деревне Лор Цхукского гавара (ныне село Лор Сисианского района Армянской ССР) также построили церковь св. Богородицы.
Строительные работы продолжались, хотя и не прежними темпами, и во второй половине XIV столетия. В 1373 г. на средства фамилии Прошянов был восстановлен Танаатский монастырь, а через год, в 1374 г., сын князя Васила Вахап известил о строительстве им церкви «Дари Глух» на высоком холме нынешнего города Камо.
Подобные деяния светских и духовных феодалов, а также других представителей имущего класса отражены в дошедших до нас многочисленных сигелах-грамотах, купчих, договорах, памятных записях и в наибольшей мере в лапидарных надписях.
Примечательно, что в строительных работах участвовали представители различных слоев населения—священнослужители, военачальники, ремесленники, крестьяне и др. Естественно, не все упомянутые сооружения представляли архитектурную ценность в нашем понимании, однако показателен сам факт, что в эпоху развитого феодализма, в период относительной политической стабильности, ярко проявилось стремление народа преобразить свою разрушенную и разграбленную страну.
Наряду с этим правящая аристократия строила и свои фамильные храмы, которые являлись не только духовными центрами, но и усыпальницами того или иного знатного рода. Такие очаги обычно содержались на средства наиболее знатных вельмож и их сородичей. Подобными строениями были Ованнаванк— для Вачутянов, Гандзасар—для Хаченидов, Амагуинский Нораванк—для Орбелянов, Дсехский Бардзакаш—для Мамиконянов, Гегард—для Хахбакянов.
Во второй половине XIII и в первых десятилетиях XIV столетий большой размах получило и гражданское строительство. Смбат Орбелян в своем престольном Ехегисе построил великолепный княжеский дворец, над входом которого была высечена надпись:
«Врата сии Восточные открыты по велению великого князя князей Смбата и братьев его». Тот же князь восстановил и укрепил могучую крепость Вайоц дзора— Смбатаберд. В период 1272—1290 гг. «волею и по повелению Тарсаича» сюникский епископ Саргис II построил гостиницу монастыря Нораванк. Интересно отметить, что после смерти «царя» Смбата в 1274 г. на фронтоне парадного входа была вставлена новая надпись, в которой говорится:
«Да поздравит Бог с вратами барона Тарсаича, Мину Хатун—своим супругом. В лето 723 (1274)»270. Сын князя Липарита Чесар Орбелян, как было отмечено, в 1332 г. построил Селимский караванный двор, о чем повествуют сохранившиеся надписи на армянском и персидском языках, высеченные на перемычке главного входа и на фронтоне первого зала этого оригинального сооружения.
В период правления Орбелянов серьезное внимание было уделено расширению оросительной сети; возобновлялись разрушенные в прошлом водоканалы, проводились новые водопроводы, в результате чего на освоенных целинных и залежных землях были посажены фруктовые сады, выращивались сельскохозяйственные культуры.
Сохранившиеся в первоисточниках многочисленные сведения дают определенное представление о способах и формах водоиспользования в средневековой Армении, в частности, в Сюнике. Ярким примером этому может служить Галидзорская мемориальная надпись на левом берегу реки Воротан (Горисский район Армянской ССР). В ней повествуется о том, что в 1265 г., «в период властвования боголюбивых господ Смбата и родного его брата Тарсаича», неким Григориком был проведен водоканал. Князь Тарсаич своей подписью подтвердил, что проведенный Григориком «шрджикский водоканал» не действовал в течение 300 лет и был восстановлен его же усилиями. Аналогичная надпись сохранилась у истоков речушки Вараракн, на скале Акнера, у горисского квартала «Вери шен».
Проблемы водоснабжения волновали и Прошянов, которые всячески содействовали проведению искусственных водоканалов и переброске источников для питья. Так, в вайоцдзорской деревне Гом (бывш. Гомк) «при княжении Папака и Амгф-Хаса-Я на» некий Саргис с сыном Петросом 1288 г. благоустраивал «источник Хачадзора». В Сркгонке по велению князя Эачи Прошяна был сооружен новый водоканал, а вышеупомянутый Ваап, сын князя Васила, в одной из лапидарных надписей Гехаркуника сообщает, что после завершения строительства церкви «Дари глух» «провел канавку гавара по ущельям и горам монастыря Кни ванк»276.
Правители княжества Орбелянов щедро вознаграждали своих придворных архитекторов, выделяя им угодья, наличные деньги, а в отдельных случаях также и крепостных крестьян. Заслуженной популярностью пользовались талантливые зодчие Сиранес и Момик. Построенные ими монументальные сооружения и поныне изумляют посетителей своим величием и богатой резьбой орнаментов. Как было отмечено, в 1275 г. зодчий Сиранес завершил строительство усыпальницы «царя» Смбата (церкви св. Григора). По этому поводу князь Тарсаич Орбелян повелел высечь надпись на северной стене этого уникального памятника.
Здесь говорится о том, как этот вельможа своему зодчему пожаловал крестьянина Агазара Ыгуерцеци, который должен был обслуживать Сиранеса «из поколения в поколение». А оброк, взимаемый с деревни Галидзор, князь установил 60 серебра; от «остальных же поборов» она освобождается. Интересно то, что Тарсаич обещал Сиранесу 500 серебра за строительство усыпальницы брата, однако он передумал и взамен «этого дара» ему пожаловал Агазара в качестве «вотчины». Повелитель Сюника строго предупреждал всех, чтобы никто не осмелился «стереть сию грамоту» «ни у кого нет счета с Галидзором—ни у амира, ни у господина, ни у дзернавора, ни у шортая».
Указанная грамота Тарсаича с некоторыми изменениями вкратце высечена на хачкаре местечка «Хачин хут» в пределах бывшего села Галидзор Горисского района Армянской ССР. Надпись, составленная на местном наречии, гласит: «Во имя Бога, я, Тарсаич, выделил вотчину зодчему Сиранесу из поколения в поколение два копара Галидзора, Ванасар и Ванасарские луга. Зодчий Сиранес построил бесплатно церковь в Нораванке. Я пожаловал ему взамен его трудов вотчину, чтобы она оставалась ему из поколения в поколение. Кто постарается расторгнуть (сие мое решение), будь из моих (родичей) или чужих, да будет проклят 318-ю отцами, примет участь и удел Иуды. Грамота (сия) скреплена; я, владыка Айр(апет) свидетельствую.
Я, владыка Саргис свидетельствую». Сравнительный анализ аналогичных по содержанию надписей показывает: До 1273 года, т. е. до смерти старшего брата Смбата, князь Тарсаич являлся правителем гаваров Воротан и Шнхер. За построение нораванкской церкви св. Григора (усыпальницы «царя» Смбата) архитектор Сиранес получил от своего феодала право пользования по наследству всеми доходами деревень Галидзор и Шнхер, из взимаемых налогов которых он был обязан преподнести своему господину 60 белых (серебра).
Указанные деревни ранее принадлежали сюникскому епископату, т. е. Татевскому монастырю, о чем свидетельствуют дарственные грамоты престольных князей, в том числе Тарсаича Орбеляна от 13-го ноября 1274 года. Следовательно, сюникский князь отобрал деревни Галидзор и Шнхер у их бывших хозяев, пожаловав право сбора налогов и податей зодчему Снранесу, фактически ставшему новым феодалом, с привилегией владельца частной собственности.
Однако такое предположение можно сделать с оговоркой, поскольку от князя Тарсаича зодчий получил указанные деревни не полностью, а часть угодий, упомянутых в грамоте. К тому же возникает вопрос: почему Тарсаич при подобном решении установил налог только с Галидзора, чего не видим в отношении Шнхера.
Не означает ли это, что Сиранесу было предоставлено право получения доходов только с Галидзора? Ведь Тарсаич специально отмечает, что Сиранес освобожден от всех прочих налогов в пользу амира и других, и должен лишь платить 60 драмов серебра своему господину— Тарсаичу Орбеляну. Так же обязаны были поступать и потомки зодчего Сиранеса.
В исследуемой надписи обращает внимание сам факт денежной оплаты в эпоху развитого феодализма и замены формы вознаграждения (вместо обещанных 60-ти серебра—крепостного Агазара). Князь Тарсаич обещал после завершения строительства церкви-усыпальницы в Нораванке предоставить зодчему Сиранесу определенное вознаграждение— так называемый «хилай» на сумму 500 белых, т. е. единиц серебра. Однако по
неизвестной для нас причине он решил «взамен того хилая» отдать Сиранесу одного из своих крепостных—Агазара из деревни Ыгуерц. Агазар должен был по велению своего князя впредь служить в доме Сиранеса.
Как ясно видно, Агазар Ыгуерцеци был передан новому хозяину за 500 (единиц) серебра. Тем не менее этот факт—единственный в источниках—не дает основания предполагать, что в XIII в. цена одного крепостного составляла 500 драмов серебра.
Надпись галидзорского хачкара дает определенное представление о границах угодий, предоставленных Сиранесу; тем же наследственным правом Сиранес овладел двумя копарами Галидзора, Ванасаром и Ванасарскими лугами. В надписи упоминается также, что «каменщик (дословно: мастер по камню.— Г. Г.) Сиранес построил бесплатно церковь в Нораванке», а взамен его заработка князь вознаградил его указанными копарами. В отличие от нораванкской надписи в галидзорской упоминаются свидетели совершенного акта в лице двух высокопоставленных священнослужителей местной епархии.
Как первоисточники, исследуемые оба текста, несомненно, представляют историографическую, ценность в области изучения социально-правовых отношений средневековой Армении. Они дают ясное представление о положении крестьян и формах эксплуатации народных масс, подтверждая, что наряду со свободными крестьянскими общинами в исследуемый период существовала и категория крепостных.
эпоху развитого феодализма в Сюнике популярностью и славой пользовались знаменитые зодчие Шноравор (Шновор), Ахбар, построивший пещерные храмы деревни Мартирос, «храбрый мастер Григорик», «юный Смбат», зодчий Бут и многие талантливые мастера по камню, имена которых, к сожалению, забыты.
Приведенные сведения наглядно показывают большой объем строительных работ, в особенности церквей и монастырей. Данное явление, вероятно, было связано со значительными переменами в социально-экономической жизни страны, а также интенсивной проповедью религиозных догм христианской церкви среди населения и воздействием господствующей идеологии на народные массы.
Обобщая вышеизложенное, следует заключить:
В 30-х годах XIII столетия после вторжения монгольских завоевателей в Армении создалась сложная политическая обстановка, обострились межфеодальные отношения. оживились центробежные силы, страна была раздроблена на мелкие княжества, значительно ослаб грузино-армянский военно-политический союз. Социально-экономический упадок отразился на всех областях общественной жизни.
Заключив союз с вторгшимся в Сюник военачальником Аслан-нойоном, Эликум Орбелян стал подвластным ему правителем и вынужден был со своим отрядом участвовать в монгольских походах.
В период монгольского господства, благодаря гибкой дипломатии Смбата Орбеляна в отношении ханского двора, расширилось и укрепилось княжество сюникских Орбелянов.
После смерти атабека Иванэ Закаряна еще больше обострились межфеодальные отношения Закарянов и Орбелянов. Это было обусловлено тем, что Орбеляны, опираясь на свою военную мощь и поддержку ханского режима, отказались признать власть «своих бывших сюзеренов—Закарянов—и стремились сами стать суверенными правителями страны, непосредственно подвластными только монголам. Их намерениям в значительной мере содействовало и то обстоятельство, что обширные территории Орбелянов были отнесены великим ханом к категории «инджу».
Побег сванетского царя Давида из неволи через орбеляновские владения дает основание полагать, что симпатии Смбата Орбеляна были на стороне восставших, хотя он лично не участвовал в выступлениях 1249 г. Напрасно Степанос Орбелян пытается опровергнуть причастность князя Смбата к этим событиям, приписывая участие в них одному из азатов своего дяди—Танкрегула, старосты деревни Гутени.
Вспыхнувшее против монголов восстание (1259—1261) было подавлено жестоким образом, а его руководители и организаторы приговорены к смертной казни. По всей вероятности, в этих событиях Орбеляны не участвовали, напротив, в знак своей преданности они получили от великого хана привилегии. После подавления восстания социально-политическое положение закавказских народов еще больше ухудшилось.
В годы правления хана Абаги (1265—1282) престольные князья Орбеляны удерживали свои позиции и, пользуясь благоприятной для них обстановкой, постепенно расширили границы собственных владений. Князь Смбат, как сообщает Степанос Орбелян, правил Сюникским княжеством 20 лет, а не 28, как предполагают исследователи.
При Тарсаиче Орбеляне Сюникское княжество Орбелянов сохранило свое могущество. В 1283 г. Тарсаич стал атабеком Грузии, заменив на этой должности Садуна II. Это означало, что в многолетней борьбе за власть победителями вышли представители фамилии Орбелянов.
Территориальный распад княжества Орбелянов началось после смерти Тарсаича (1290 г.) в результате возникших распрей между наследниками этого рода—Эликумом, Липаритом и Джалалом.
Сюникские Орбеляны вновь появились на политической арене в годы правления могучего князя Буртела Великого, достигшего высоких должностей спарапета и эмира ильханских столиц—Султании и Тебриза.
Преемником Буртела Великого стал сын его Бешкен Орбелян (1348—1377); можно предположить, что правителем городов Ахар и Хияв был именно тот самый Бешкен, являвшийся, по мнению П. Петрушевского, грузинским меликом.
В липаритовской ветви Орбелянов наиболее известными деятелями были князья Чесар и Смбат, а также брат их Ованнес Орбел, занимавший престол сюникского митрополита после смерти Степаноса Орбеляна. Резиденция Чесара находилась не в Гладзоре, а в деревне Горс (в Ехегнадзорском районе Армянской ССР), где и по сей день сохранился его полуразрушенный дворец.
Среди видных деятелей рода Орбелянов выделялся князь Джалал, который, уступив в борьбе с сородичами, продал свои наследственные владения в Вайоц дзоре и Цхуке и переселился в Урцадзор.
Во второй половине XIII в. в пределах владений Прошянов и Орбелянов началось бурное строительство религиозно-просветительных и гражданских сооружений, оживились торговля и ремесла, сравнительно улучшилось сельское хозяйство, были восстановлены или проведены заново оросительные каналы и т. д.
Отрывок из книги: “Очерки истории Сюника”
Читать также: Восстание князей Орбели и его последствия, Сюник XII век – Вторжение турок-сельджуков, Обоснование Орбелянов в Сюнике, Сюник – Период монгольского господства





