Армен Левонович Меружанян, переводчик, поэт, эссеист, издатель. Родился в 1954 г. В 1976 окончил факультет русской филологии ЕрГУ. Работал литконсультантом в Союзе писателей Армении. Член Союза писателей СССР. Член Союза писателей Армении, член Союза журналистов Армении. С 1994 живет в Санкт-Петербурге.
Бессменный главный редактор газеты “Аватамк” армянской общины Санкт-Петербурга (основана в 1993). Популяризатор армянской культуры. Основатель серии “Библиотека газеты “Аватамк” (1997), в которой издаются книги религиозного и исторического характера.
Награжден знаком “Серебряная ласточка” за освещение судеб детей-беженцев. Один из основателей и первый главный редактор газеты “Художник Санкт-Петербурга” (2000-2001). Член Союза художников России.
“Вот знамение завета, который Я поставлю между Мною и между вами и между всякою душою живою, которая с вами, в роды навсегда: Я полагаю радугу Мою в облаке, чтоб она была знамением вечного завета между Мною и между землею”, — изрек Господь, смешал семь красок и расструил их по небу великому, умиротворенному.
И соткали краски эфирную арку, которую незримая Рука провела над благословенной землей. Одно крыло радуги, взлетев над вершиной Масиса, рассеклось вдали, там, где ледяной взор горы Сипан охраняет зыбкую синеву Ванского озера. Второе крыло вросло в благодатную почву долины, окольцованной руслом реки Аракс, чей звонкий девичий смех радовал по утрам слух крестьянина.
Обилен был первый урожай винограда, заряженного благодатным солнцем Араратской долины. Возблагодарив Творца и благословив солнце, крестьянин поцеловал гроздь, отжал ее, и потекла виноградная кровь в холодные глиняные сосуды. Крестьянин терпеливо ждал, когда забродит сок, выдавленный из зрелых виноградин, и молодое осеннее вино начнет источать дурманящий аромат.
Первые следы виноградарства относятся к V–IV тысячелетиям до нашей эры, то есть виноделию почти столько же лет, сколько земледелию. И поскольку доподлинно не известно, кто и когда впервые изготовил вино, на лавры первооткрывателей претендуют сразу несколько народов, в том числе армяне. Принято считать, что производство вина берет начало в Закавказье; отсюда оно перешло в Индию, и только потом к нему приобщились страны Средиземноморья, давшие жизнь божественной трилогии об Озирисе-Дионисе-Бахусе. Само слово “вино”, распространенное в европейских языках, происходит, по мнению лингвистов, от армянского “гини” и грузинского “вини”. А на санскрите вино (“vena”) означает “любимый”.
В урартской крепости Тейшебаини на территории Еревана археологи раскопали гигантские винные погреба, где в строгом порядке были расставлены 480 винных карасов емкостью от 250 до 1500 литров каждый. Двадцать семь веков пролежали в амбарах почерневшие от времени виноградные косточки и открыли свою тайну лишь в конце прошлого столетия. Крупнейший из армянских виноделов, профессор Л. Джанполадян установил, что они принадлежат восьми сортам винограда, в том числе мсхали, гаран-дмак (“овечий курдюк”), арарати (хачабаш), лечебному сорту харджи (воскеhат), и, конечно же, нежнейшему кишмишу, которые и сегодня произрастают в Араратской долине.
Когда в IХ веке до н.э. ассирийцы покорили Переднюю Азию, они брали с Армении дань в том числе и вином. Даже одно из наименований виноградного сорта “харджи” происходит от слова “дань”, хотя его истинное название — воскеhат (“золотая ягода”). Вино было источником немалых доходов, и многие страны покупали у армян их прославленное душистое вино. Наиболее деятельную торговлю купцы вели по Евфрату, что значительно удешевляло и облегчало перевозку товара. Приведем описание Геродотом деловых путешествий торговцев:
“В земле Армениев, которые живут выше Ассирийцев, из ивовых ветвей устраивают ребра кораблей и ими обтягивают меха. Как пол, не устраивая ни кормы, ни носа, но наподобие щита, сделав судно кругловатым и наполнив тростниками, эти суда пускают по реке, нагрузив товарами, в особенности вином в пальмовых сосудах; управляются они двумя веслами и двумя стоящими людьми; суда эти бывают большие и малые, из них большие подымают до пяти тысяч талантов (около 30 тонн — А.М.) груза, каждый из них везет на себе ослов, и чем больше судно, тем их более.
Кормчий, прибыв в Вавилон и выгрузив товар, ребра судна — весь тростник — продавал на месте, а мех на ослах обратно привозил к Армениям, ибо против течения реки нет возможности плыть по причине необыкновенной ее быстроты, отчего и суда не из дерева, а из мехов. Когда таким образом на ослах возвращались к Армениям, строили другие подобные же суда”.
Недалеко от разрушенной землетрясением двинской резиденции католикоса Нерсеса III археологи обнаружили большую давильню и проникли в разделенные друг от друга каменными стенами четыре помещения. Здесь в VII столетии давили виноград, и виноградный сок стекал по каменным желобам в карасы емкостью 4–6 тысяч литров каждый. Кроме чанов и карасов вино хранилось в кожаных мехах — бурдюках, которыми жители небогатого древесиной края пользовались до последних столетий.
В более поздние времена насаждение виноградников требовало настоящей самоотверженности, поскольку шедшие непрерывным потоком через нагорье кочевые магометанские племена безжалостно уничтожали виноградники, расчищая местность под сплошные пастбища.
Злак и лоза, как главные растительные культуры, испокон веков символизировали плодородие и благополучие. Вино изначально отождествлялось с кровью Божества, и ему приписывались священная функция возвышения над смертью, дар бессмертия. Тем самым насаждение древа Жизни, дарующего “бессмертный эликсир”, приобретало черты священнодействия. Я не оговорился, написав “древо Жизни”. В Армении вы не раз услышите легенду о том, что запретным плодом, который вкусили Адам и Ева, был виноград.
Образ виноградной лозы как древа Жизни был издревле распространен не только в нашей мифологии. Вспомните апокриф — “Апокалипсис Баруха”, где вознесенный ангелом на небеса герой повествования просит показать ему древо Познания добра и зла, открывшее глаза первопредкам. На третьем небе ангел показывает ему это самое древо, которое оказывается виноградной лозой — наиболее энергетически заряженным даром флоры.
Виноград даже в искусство вошел как символ безмятежной жизни. “Виноградный пояс”, обрамляющий храм Сурб Хач на острове Ахтамар — лучшее выражение представления об идеальном мире. Здесь пропитанные пасторальностью картины мира совмещаются с символическими, отражая цикл бытия. Сад как космическая модель жизни представлен ахтамарскими ваятелями в пору его зрелости, а принципиально не прерывающаяся лоза организует мир своими пропорционально распределенными ветвями и сама же насыщает его, будучи древом Жизни.
Энергетическим центром сада является точило, где плоды древа Жизни претворяются в эликсир жизни, а сам сад открыт каждому, чье сердце готово к обитанию в нем. Как тут не вспомнить строки суфийского поэта Джеладдина Руми: “Прежде чем в этом мире появился сад, виноградная лоза и виноград, наши души уже были пьяны от вина бессмертия”!
Прервемся ненадолго, чтобы вспомнить историю слова “алкоголь”, которым обозначается любой напиток, содержащий этиловый спирт. Оно заимствовано из арабского и, как считают, означало измельченную зернистую сурьму для чернения бровей. У фармацевтов средневековья растертый порошок назывался pulvis alcoholisatus. Но сами арабы воспринимали границы термина значительно шире, под ним подразумевалась тонкая сущность материального. Ведь и слово “спирт” произошло от латинского spiritus — “душа”. А армянское “вогелиц” — “алкогольный”? Оно же буквально означает “насыщенный духом”. Вот оно как — вино одухотворяло!
Вино создано для радости сердца, для ликования души — таким оно воспринималось в Древнем мире. Культ радующего душу, повышающего жизненный тонус винограда властвовал в Армении изначально. Здесь на каждом шагу можно встретить топоним, связанный с солнцем и виноградом. Одно из древнейших поселений Арцахского (Карабахского) края называется Азох — “незрелый виноград”.
Иначе и быть не могло в стране, испокон века считавшейся классическим краем виноделия. Целебный горный ключ, бравший начало выше основанного Ноем села Акори, носил колоритное название Гинавет — Виноносный. Народные певцы-гусаны воспевали свою “виноносную” родину. “Виноносными” называли обширные вагаршапатские виноградники, окольцованные абрикосовыми садами.
Крестьянин-винодел строил давильню у своего дома или прямо в саду. Сбор винограда сопровождался праздничным весельем, выражавшим благодарность человека Всевышнему, щедро одарившему землю живительными плодами. Внутри давильни сооружался длинный каменный резервуар с наклонным дном и отверстием, выходящим в каменный чан в земле. Мужчины с песнями и плясками давили голыми ногами спелые гроздья, и сусло переливалось в чан. Затем его разливали в огромные карасы, которые также хранились вкопанными в землю. На этапе брожения в вино бросали комок красной глины для обезжиривания и очищения, и молодая кровь виноградных ягод томилась в прохладных погребах в ожидании своего часа.
До последних времен в армянских селах сохранялся замечательный обычай: осенью после сбора урожая отец собственноручно подносил достигшему совершеннолетия сыну первую в его жизни чашу заряженного солнцем виноградного сока.
Это был своеобразный обряд инициации, обряд символического посвящения в мужчины. “Пей не чтобы упасть, но чтобы возвыситься”, — наставлял отец. Не напрасно в нашем языке существует слово “гиновцац”, передающее состояние возвышающего, вдохновляющего воздействия вина. Именно вина, а не любого алкогольного напитка. Буквально его можно передать как “овиненный”, а не выпивший, захмелевший, пьяный и т.п.
По освященной древнейшей традиции армяне, испокон века именовавшие себя “ареворди” — “сынами Солнца”, приносили плоды первого урожая в храм как благодарность Солнцу-Творцу за дарованные человеку земные блага. Живительное солнце юга, восприимчивая, плодоносная почва, чистейшие родниковые воды давали жизнь замечательным образцам флоры, прославившим край дивными напитками, патриархом которых остается вино, даруемое царственной лозой.
“Виноградную косточку в теплую землю зарою” написал не просто тонкий ценитель вина, но человек, относившийся к божественному напитку как истинный философ. Не понаслышке знал поэт, в чьих венах текла южная кровь, что жизнь под сенью собственного виноградника символизирует уют и благополучие.
Поэтому на Армянском нагорье виноград культивировался всюду, где только позволяла почва. Разбивка виноградника на пустующей земле отмечалась как особый праздник, в честь чего воздвигались каменные стелы с торжественными памятными надписями. “Руса, сын Аргишти, говорит: в долине страны Куарлини обработанной земли не было.
Повелением бога Халди я этот виноградник развел, поля с посевами, плодовые сады кругом устроил… Канал из реки Ильдаруни (Зангу — А.М.) я провел…”. Отношение к виноградарству было государственное — правители заботились о насаждении больших садовых массивов, которым с гордостью присваивали свои имена, считая садоводство делом не менее важным, чем военные подвиги. Да, да, вспомним, в который уже раз: построить дом, посадить дерево…
В христианском мире злак и лоза стали евхаристическими символами. “Я есмь истинная виноградная лоза, — аллегорически говорит Христос, — а Отец Мой виноградарь”. Кровавый цвет вина — основа его священного символизма. Символическую значимость литургического вина, являющего собой образ искупляющей крови Христовой, древние греки задолго до этого выражали через бога Диониса, отождествляя вино с кровью божества. По их представлениям, каждый год 6 января в храме на острове Андрос Дионис претворял воду в вино. Так что случившееся в Кане Галилейской — событие более позднее.
И другие слова Христа, сказанные ученикам в час Его последней, Тайной вечери: “Сказываю же вам, что отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в Царстве Отца Моего”. В этих словах Учителя заключено высшее эзотерическое значение красного вина. Так трапезы любви положили начало новому осмыслению совместного вкушения пищи — духовному единению Учителя и учеников, мистическому пресуществлению.
Вино Нового Завета оказывалось уже не просто заряженным напитком, но божественной кровью, полученной благодаря соучастию Святого Духа в литургическом действе. Капля обмакнутого в хлеб литургического вина очищает человека, преображает весь его состав прямо на церковном амвоне, причащая Крови и Плоти Христовой, иначе говоря, к духовному бессмертию.
Глубочайший смысл пира кроется в душевном просветлении, раскрытии сердца сотрапезнику, и это именно то внутреннее состояние, которое мудрые эллины обозначали словом “агапэ” — “трапезами любви”. Смысл такого возвышенного общения, когда виноградный сок превращается в чудо братской любви, в мистическое присутствие Божества в каждом участнике трапезы, христианская ойкумена унаследовала именно от греков. И христианство не могло обойтись без символа виноградной лозы, через которую выразило одухотворенную радость и изгнание угнетающих сердце печалей. Вот и вспоминаются слова: “Больше всего хранимого храни сердце твое, потому что из него источники жизни”.
Но не прошло и века после распятия Христа, как Римский Папа Александр I ввел употребление во время литургии вина, разбавленного водой. Свое нововведение понтифик объяснял как воспоминание крови и воды, истекших из прободенного ребра Спасителя во время Его страданий на кресте.
Кровь Спасителя символизирует таинство причащения, а вода — таинство крещения. Это учение армянские христиане унаследовали непосредственно от апостолов. Вот почему при совершении евхаристии Армянская Апостольская Церковь использует цельное, не разбавленное водой вино. Обычай этот так и остался исключительной особенностью нашей Церкви.
Сухой горный климат, богатая минералами вода, угол падения солнечного луча, ласкающего лениво наливающуюся, упругую лозу, дарили урожай, из которого получались неповторимые кагор и мускат, — эти сорта не утрачивали своих высоких вкусовых качеств десять-пятнадцать лет. Люди принимали вино как благословение, как профилактическое и медицинское средство, активизирующее жизнедеятельность. В цивилизованных странах, где вино некогда завоевало титул царственного напитка, оно по сей день не относится к алкоголю, а считается необходимым для организма продуктом, содержащим регулирующие дневной рацион вещества. Вином не упиваются, вино — пьют.
Сменялись века и нравы, возвышенное отношение к вину стало обнаруживать нездоровую тенденцию к пьянству, которое поднимало вторую, вульгарную ипостась вина выше первой — священной. Государственные деятели раннего средневековья разумно требовали изолировать хронических пьяниц как душевнобольных. Уже само присутствие пьяного в обществе считалось проявлением неуважения к присутствующим. Еще при первых царях династии Аршакуни существовал указ с регламентацией пиршественных часов для вельмож, отличавшихся усердным поклонением виноградной лозе.
При этом царя Вагаршака не назовешь противником винопития: по словам Мовсеса Хоренаци, своему такарапету-кравчему, ведавшему царскими погребами, царь даже придумал веселую фамилию Гнуни — от слова “гини” (“вино”). Обязанность такарапета — доставка ко двору отборных сортов вина и надзор за обеспечением знати целебным напитком. Смеха ради скажем, что кравчего звали Гин. “Царь Вагаршак немало потешался над этим и определил его род в число нахарарских”, то есть возвел в княжеское достоинство.
Живший в V веке католикос Ован I Мандакуни, тонкий поэт и композитор, покрывал позором пьяниц и был строг в отношении духовных лиц, отличавшихся тягой к зелью, которое перевозбуждает мозг и доводит человека до самых глупых поступков и омерзительных деяний.
А от глупости до жестокости — один шаг. “Не опьяняйтесь вином, в котором беспутство и глупость, которое есть источник блуда, всяческой мерзости, неправедности, распрей, грязных поношений, доводящих до убийства, ибо, согласно евангельскому слову, не наследуете Царства Божия”. Это слова католикоса Нерсеса Шнорали из его “Соборного послания”, оставшегося в народном сознании как катехизис.
С особой брезгливостью относилась к пьянству элита духовенства — ученые архимандриты, дорожившие каждым отпущенным им часом и считавшие пьянство бессмысленным сокращением собственной жизни и деградацией личности. Перечисляя семь смертных грехов, священные тексты указывают на пьянство как часть чревоугодия.
“Вино — это жизнь для человека, если он пьет умеренно”, — напоминает из глубины веков библейский пророк Давид. И хотя монахи, облагораживая землю, сами с удовольствием насаждали виноградники и возделывали лозу, они не забывали о том, что неумеренное винопитие превращает человека в безвольное, апатичное существо и стимулирует губительную бездеятельность.
Винные пары обволакивают мозг и нарушают мысль: они обладают неуловимым свойством сменять веселье грустью, грусть — меланхолией, под их воздействием сильный становится немощным, ученый — невежей, а невежа мнит себя мудрецом. Чем больше выпито вина, тем сильнее разгораются страсти, чем безумнее страсти, тем ближе неосоз-нанный гнев, который суть бесовство. “Вино глумливо, сикера (сладкое вино — А.М.) буйна; и всякий, увлекающийся ими, неразумен”, — предупреждает Соломонова Книга Притчей.
Знаменитый наш правовед ХIII века, архимандрит Мхитар Гош сформулировал в своем “Судебнике” закон о наказании пьяниц. Прежде всего, Гош требовал, чтобы клятвы и обещания пьяного не принимались в расчет при судебных тяжбах. “Не вступайте в разговор с людьми надменными, безрассудными и пьющими”, — учит народная пословица.
Особо строгому наказанию Гош призывал подвергать уличенных в пьянстве представителей священного сословия, а вместе с ними лиц, устраивающих застолья для служителей культа. В то же время архимандрит настаивал на том, чтобы пьяницу на первый раз отчитали, а наказывали лишь при повторном проявлении недостойного поведения.
13 августа Армянская церковь совершает один из самых популярных народных обрядов — благословение винограда. В языческую эпоху это были дни новогоднего праздника Навасард. У западных армян, живших южнее Арарата, где урожай в силу климатических условий созревает раньше, существовала безошибочная примета: если снег сошел с малой вершины, можно приступать к сбору винограда. Совершающий обряд священник после ритуальных молитв, троекратно перекрестив, благословляет виноград, и освященные плоды раздаются прихожанам. В старину обряд совершался в прицерковных или личных виноградниках священнослужителей, причем вместе с массами народа в любимом празднике охотно участвовали царь и князья.
Считаясь с глубокими корнями обряда, креститель Армении Григор Просветитель, не видевший ни смысла, ни возможности отвратить от него народное сознание, совместил день благословения винограда с днем Успения Богородицы — порой его полного созревания. Христианство не могло не учитывать сложившийся регламент национальной жизни и в ряде случаев не противодействовало народной этике и эстетическому кредо. Многие элементы языческого ритуала входили в молодую религию путем аллегории, исполняемой функции, внутренней или даже фонетической близости. С веками языческая этика растворилась в христианстве, создав уникальный мировоззренческий сплав.
В начале первого тысячелетия нашей эры на свете насчитывалось более 80 сортов вин. Многие из них забыты или вовсе неизвестны. Но если вам посчастливится попасть в искусственный грот треста “Арарат”, вы окажетесь в музее виноделия, коллекция которого насчитывает более 3 тысяч разновидностей вин, причем выдержка некоторых исчисляется столетиями. В мире существует три подобных хранилища — во Франции, Италии и Армении.
Мистически вино считается знаком, объединяющим в себе противоположные элементы: Огня — как мужского начала и Воды — как женского. Согласно науке астрологии, лучшие вина получаются из винограда, собранного в годы Марса и Солнца. Особенно благоприятны для красного вина годы Солнца. А вышедший из Франции термин “вино кометы” (vin la comete) применялся к редким винам особого качества, связанного с воздействием комет на вкус урожая.
Жизнь вина до его появления на столе состоит из четырех стадий. Первая — это начало брожения виноградного сока. В Армении очень популярен мачар (муст) — молодое вино, в котором едва завершился процесс брожения. В мачаре еще содержится углекислый газ и не появились вкусовые свойства, присущие выдержанному вину. На второй стадии начинается формирование вина (3-5 месяцев), когда в нем образуются новые вкусовые и ароматические вещества, и оно осветляется. Затем происходит созревание, продолжающееся от полутора до четырех лет, в результате чего рождаются марочные столовые и марочные крепленые вина. Стадия старения протекает в бутылках.
Она длится от пяти до двадцати лет и приводит к получению коллекционных вин. Многие сорта, запечатанные в глиняных сосудах и зарытые в землю, хранятся по 15–20 лет и только после этого считаются готовыми к употреблению. Армянские сорта винограда имеют высокий процент сахара, следовательно, отличаются высоким содержанием спирта, что способствует получению крепких и десертных вин. Их старение может длиться 50–80 лет — целую человеческую жизнь. На то и царственный напиток.
Вино в Армении производились не только из винограда: используя медицинские свойства граната, айвы, розы, множества других растений, которыми природа одарила край, жители нагорья готовили из них целебные и вкусные вина. Здесь производился и другой алкогольный напиток, довольно поздно вошедший в категорию традиционных. В 401 г. до н.э., когда греческие войска во главе с Ксенофонтом шли через Армению, местные жители угощали их напитком, который хранили в прохладных погребах.
Историка изумил напиток, напоминающий тот, что сегодня называется пивом: “Была там пшеница, ячмень, другие злаки и в больших сосудах приготовленное из ячменя вино, на поверхности которого плавали ячменные зерна. Были в сосудах и тростниковые палочки — большие и малые. Возжаждав, человек брал в рот кончик тростника и сосал. И оно было очень крепким, если не разбавить водой, но для человека привычного это был очень аппетитный напиток”.
Рассказ Ксенофонта — далеко не единственное свидетельство того, что Армения стоит в ряду ранних производительниц пива. Результаты раскопок на территории Еревана, дающие представление о местной жизни в VII веке до н.э., говорят о том же. Римляне снаряжали специальные экспедиции за армянским ячменем, поскольку пиво у них уступало по качеству армянскому, что объясняется свойствами воды. Его варили из ячменя (реже из проса), почему мы и называем его “гареджур” — ячменной водой. Популярность напитка обеспечивалась и низкой ценой, доступной для бедняков.
Словом “цки”, выражавшим покалывание в сердце после выпитого, наши далекие предки называли алкогольный напиток, по вкусу и крепости напоминавший водку. Цки готовили из финикового сока, а позднее на его производство пошли и другие ароматные плоды — кизил, тут, слива, груша, абрикос, тот же виноград и т.д.
Первое упоминание о тутовой водке, самой популярной из перечисленных, обнаружено в летописях походов Александра Македонского, прошедшего через Армению. За последние десятилетия медики провели многочисленные научные исследования, посвященные влиянию этого популярного напитка на организм человека.
Ученые почти единогласно утверждают, что ежедневный прием 50 граммов этого напитка желтовато-салатового цвета — лучшее средство профилактики сердечно-сосудистых заболеваний. Рюмка тутовки способна сбить высокую температуру, прочистить горло и избавить от кашля. В народной медицине тутовку использовали в качестве спиртовой составляющей в компрессах.
Ее же применяли для выведения глистов. В тутовой водке содержатся одурманивающие в разумном смысле слова вещества — лимонная, винно-каменная кислоты и эфирные масла. Благодаря такому уникальному комплексу дозированное потребление тутовки обладает успокаивающим действием и обеспечивает спокойный сон. Одной из главных особенностей этого напитка считается отсутствие похмельного синдрома, несмотря на высокий градус спирта.
А ведь были времена, когда любителей водки подвергали общественному преследованию. Пьяного привязывали к лошади и водили от дома к дому, показывая родне и соседям, до какого состояния может докатиться человек.
Из исторической литературы известны и другие иронические характеристики, добавляющие колорит в собирательный портрет армянина. Статский советник Иван Шопен в период правления Николая I долгие годы возглавлял Управление по доходам и казенным имуществам Армянской области и хорошо изучил нравы армян.
В своем труде “Исторический памятник состояния Армянской области в эпоху ее присоединения к Российской империи” он описывает эпизод из жизни ереванцев: “…Армяне гостеприимны и страстно любят водку и вино, веселящие сердце человека.
При шахе Аббасе ереванцы, испуганные строгостью правил одного, вновь присланного им правителя, убедительно просили о назначении к ним кого-либо другого. Шах, снисходя на их просьбу, сказал, что “эти ереванцы не заслуживают иметь начальником такого благочестивого мужа”, и назначил другого, не чуждого увлечений сладкой отравы”.
Тем не менее, армян по сей день не считают агрессивными, и отношение нашего народа к алкогольным напиткам сыграло в этом не последнюю роль, ведь пьянство приносит не меньше опустошений, чем война и чума. А все потому, что винопитие как ритуал занимало одну из высших ступеней в системе традиций. Даже в составе СССР Армения была единственной республикой, где не имелось вытрезвителя — за ненадобностью.
