“Чуть далее от Баш Шрорагяла встретилась мне большая группа беженцев, в основном алашкертцев, в крайне бедственном положении.
Кормящие женщины с голыми детьми, висящими на их опаленных солнцем грудях, мужчины, груженные тряпьем, совершенно обессиленные от голода, усталости и обжигающих лучей солнца, эти несчастные армяне вереницей бродят по полям- в поисках куска хлеба и какой-нибудь одежды.
Окрестные армянские села являются единственным их пристанищем и прибежищем. Как позже я проверил, многие из переселенцев уже разместились в этих селах и человеколюбием крестьян частично избавлены от неминуемых угроз природы и голода, но многие до сих пор шатаясь разбросаны по дорогам и в поисках места для себя.
Я уговаривал их вернуться на их родину, но они с недоверием слушали мои слова о том, что лучше возвратиться и что в Алашкерте они теперь будут совершенно защищены от курдов .
Когда я, в конце концов, объяснил им, что наше государство распорядилось подобным образом чтобы они возвратились и что это к их же пользе, один из стариков возбужденно воскликнул «зачем же тогда нас сюда приводили»?
Как здесь по пути, так и в конце [путешествия] я имел много случаев разговора с беженцами, которые главной причиной своего переселения и следовательно столь печального состояния считают своих священников, которые читали им наставления, дали надежду и ныне пользуясь своим званием, всегда в состоянии найти себе жилище и хлеб в том или ином селе, в доме того или иного благочестивого армянина, оставив бедный народ без приюта.
Если распоряжение правительства в действительности должно быть приведено в действие и если им не отдадут куска земли, было бы лучше, следовательно, чтобы этих несчастных возвратили на их родину насильно.
Его святейшество католикос или же составленные в Тифлисе или Ереване комиссии должны найти какое-либо решение этого вопроса, если не во имя армянства, то хотя бы во имя сострадания и человеколюбия”.
Из Ахалциха в Ани, путевые очерки. журнал «Փորձ», 1880 (на арм.)
ПОХОЖИЕ ПУБЛИКАЦИИ