Во время проведения кампании по депортации армян всех взрослых мужчин призвали взять оружие. Многие армяне, желающие улучшить свое материальное положение, согласились. Большинство турецких мужчин уклонилось от военной службы.
Весной 1915 года в деревне разместили жандармерию. Всем объяснили, что это нужно для того, чтобы после переселения армян к турецким жителям в деревнях сохранялась дружелюбная атмосфера. Но однажды в деревню заявились два жандарма и вместе с коренными жителями обыскали один за другим все дома армян. Забрав три огнестрельных ружья и девять дробовиков, они покинули село.
Предчувствуя приближающуюся опасность, армяне провели переговоры с курдами. Они потребовали помощи, а именно, чтобы взамен на 1000 золотых монет все армянское население было переселено в провинцию Дерсим. Однако эта новость быстро стала известна турецким солдатам, которые предложили курдам 1500 золотых монет за то, чтобы те держались подальше от такой работы. В то же время солдаты ввели запрет на выезд армян из села без специального разрешения.
Армяне решили бежать в горы и провели для этого секретную встречу, но договориться им не удалось. На собрании прозвучали две точки зрения: первая – организовать самооборону, вторая вызвала долгую дискуссию и заключалась в том, чтобы полагаться на оборону, обещанную турецкими жителями деревни.
14 июня 1915 года группа армян по предложению жандармерии отправилась в село Тума-Мезре и запросила помощи от турецкого правителя Селима-бея. Он стоял во главе Османского парламента и сел Тума-Мезре и Партизак. Однако выяснилось, что это была ловушка, потому что в тот же день другая группа армян из Партизака пришла с такой же просьбой и ждала его.
Мало того, что Селима-бея невозможно было застать, так еще всех собравшихся армян арестовали, связали, отвезли и коллективно сбросили в реку Карасу на востоке Турции. Во время массового убийства по всей деревне разносились пронзительные крики.
15 июня в деревню приехали несколько турков и вместе с жандармами провели перепись всех живущих армян. Кроме того, они следили за каждым шагом армянского населения, а также за тем, чтобы никто не покидал пределы деревни. Село было взято под строгий контроль.
В отсутствие мужчин курды начали грабеж деревни, а турецкие жители забирали из домов армян ценные вещи. Это продолжалось неделю. Потом, собрав армян из трех деревень, солдаты начали отправлять их через реку Мурат в другую деревню, а там заявили, что правительство всех помиловало и отпускает. Народ вернулся и с усердием продолжал работать, делая запасы продуктов.
Однако, эти действия также были стратегией Селима-бея. Большинство изгнанников оказались рабами своей земли. Ему нужно было вернуть людей в деревню лишь для того, чтобы осуществить свои планы.
После того, как у каждой семьи были изъяты продукты и вещи, всех, в основном, женщин и детей, собрали и закрыли в доме Аветиса Торосяна. После регистрации задержанных построили в очередь и под наблюдением жандармерии отвели к реке Евфрат. Вдобавок, помимо жандармов, конвоируемых контролировали турецкие жители. В хвосте очереди шли Мустафа и Абдуллах. Спереди сын Селима Адил, назначенный генеральным командиром.
На полпути караван был ограблен мародерами: забрали женщин, а также дорогие украшения и военные трофеи. Кто-то пытался спастись, прыгая в воду. Рассказавшая эту историю Анна Бабикян спаслась именно таким образом и по счастливой случайности не пострадала. Ей удалось переплыть реку, спрятаться в деревне, а затем найти убежище в Дерсиме.
Деревня Харасар разделила такую же роковую судьбу, как и Партизак. Хорен Григорян, – во время геноцида ему было 9-10 лет – спустя годы вспомнив случившееся, написал следующее: «Однажды, когда мы играли на берегу Евфрата, река принесла к берегу труп человека. Мы сразу поняли, что это армянин. Мы убежали прочь и рассказали об этом в деревне.
Старейшины попытались выяснить, что случилось, но так и не смогли ничего понять. Одни предсказывали подобное еще в 1895–1896 гг., другие говорили, что это преступление не похоже на грабеж, третьи предлагали обратиться за помощью к курдам и идти в горы. Изо дня в день течение реки приносило новые тела, но, несмотря ни на что, жители деревни не хотели и боялись думать, что на самом деле произошла массовая резня».
Однажды ранним утром деревню начали окружать. Молодежь моментально убежала через сады и спряталась в пещерах на берегу Евфрата. В деревне, в основном, остались старики, дети и женщины. Жандармы под предлогом поиска оружия заходили в каждый дом, переворачивали в домах все вверх дном, попутно грабя их.
После этого они увезли всех мужчин, кого нашли в домах – и старых, и молодых. Убежавшие и спрятавшиеся нашли прибежище у курдов, а раз в неделю возвращались в деревню, чтобы запастись хлебом. Остальное деревенское население до окончания резни оставалось на своих местах.
После сбора урожая всех детей и женщин деревни собрали и увезли. Хорен Григорян вспоминает детали: «Несколько женщин, чтобы не подвергать истязаниям ни себя, ни детей, держа младенцев на руках, бросались в реку. Мать отвела меня в дом к Эхмели Хидо. Там было для нас безопасно. Однажды я пошел с его семьей к ручью, так как в его доме не было воды.
После обеда к нам подошел курд и после того, как он что-то сказал женщинам, они начали быстро собирать вещи. Через пять минут я увидел, как турецкие солдаты толкали женщин в воду с высоты 150 метров. Я лишился рассудка. Я также видел, как стреляют в людей, и в тех, кто далеко, и в тех, кто близко.
После этих ужасающих картин мне удалось убежать обратно к Эхмели. Мама, дочь дяди и его сын были дома… С наступлением темноты еще четыре женщины пришли в дом к Хидо. После того, как всех сбросили в реку, некоторым удалось выплыть из воды и спрятаться за скалу. Одна девочка оказалась ранена, но пуля слегка задела шею, а не прошла сквозь нее. В доме Хидо женщинам дали новую одежду, а раненой девочке наложили повязку».
Позже стало известно, что беглецы из Партизака спустились с гор и несколько месяцев жили в пещерах у Евфрата. Тут можно процитировать строчки из письма Айкануш Назарян: «До того, как турецкие жандармы забрали всех женщин, я убежала к своей сестре, а затем с несколькими женщинами в Дамаск. Конечным пунктом для меня был город Бозан в Ираке.
Всю дорогу у меня на руках была моя четырехмесячная дочь. Через некоторое время еще несколько беглецов пришли в Бозан. От них я узнала, что мой муж был убит. Но позже выяснилось, что это была ложная информация. Турецкие военные убили священника, который был с моим мужем, а его оставили в живых, забрав его оружие и золото. Узнав это, я решила вернуться обратно в Партизак.
В дороге нас заметили турки, но опасность миновала. Затем мы увидели проходящих турецких жандармов на лошадях. Нам пришлось спрятаться в воде. Наконец мы достигли полей Партизака. Там мы срезали колосья пшеницы и наполнили животы ее зернами. Так как в деревне было небезопасно, мы пришли к Эмхели. Я спросила насчет моего мужа, мне сказали, что он сейчас прячется в пещере. В ту же ночь я нашли моего мужа.
Через некоторое время, когда мой ребенок постоянно плакал, муж предложил оставить ребенка у воды одного, чтобы не подвергать опасности всех беглецов. Но я была против. Не послушав меня, он спустил ребенка к воде. Но мальчик начал сопротивляться, повиснув на руке у отца. Отец расчувствовался и не смог осуществить свой жестокий замысел.
Оттуда мы двинулись в Бозан. Ноги моего мужа онемели, он не мог ходить. Но каким-то образом мы добрались до цели. В Бозане в то время было много беженцев-армян. Все были голодные и несчастные. Средств к существованию ни у кого не было. Поэтому нам снова пришлось вернуться в пещеру. Ночью мы должны были незаметно проникнуть в деревню и достать хлеб, но в пещере оставаться уже было небезопасно. Через полтора месяца мы вынуждены были вернуться в деревню, так как были полностью измождены».
В деревне они становятся рабами Селима-бея. В 1916 году убивают мужа Айкануш, спящего в поле. Затем приходят к его матери со словами: «Твой сын спит в поле, иди разбуди его». Заподозрившие что-то неладное мать и жена побежали в поле и обнаружили Андраника, лежащего в крови. «Я и его мать, – продолжает Айкануш, – мы громко рыдали, обнимали его, а затем собственными руками вырыли яму, куда положили его тело, сравняли могилу с землей, поставили камень и вернулись в деревню. На следующий день я, взяв ребенка, ушла в горы и больше никогда не возвращалась в деревню. Мой ребенок умер по дороге из Эрзинджана».
Анна Чобанян – одна из тех, кого турецкие солдаты бросили в реку. Спасшись, она бесстрашно кричит на варваров, которые так поступили с ней. После этого женщина умирает под пулями. Ее бросают в реку уже мертвую.
Назарян Гоар, Кехеян Анна и Атамян Айкануш, чтобы не попасть в руки к туркам, покончили собой, выпив яд.
Спасшийся из Крыма Матеос Закарян служил с Гюль-ага в Тума-Мезре. В 1916 он бежал в Дерсим. Оттуда на Кавказ, в Россию. Затем он женился на Вартануш Алексанян. В 1923 год он умирает от укуса бешеной собаки. Жена и две дочери живут в Ереване.
Другой армянин, Арутюн Чолакян, бежал вместе с товарищами, а его жена и дети остались в доме Эхмели Хидо. Через некоторое время Арутюн вернулся, чтобы забрать детей. Днем ему пришлось прятаться в стоге сена, но деревенские жандармы его поймали и на следующий день отвезли в город. Арутюна доставили одному из новых жандармов и решили: пусть он отвезет пленника за город и там убьет.
На следующий день они двинулись в дорогу. Руки Арутюна были связаны за спиной. На середине пути ему удалось ослабить узел. Добравшись до места назначения, жандармы сказали Арутюну, что он теперь в числе других. Но когда один жандарм набивает себе табак, а другой наклоняется, чтобы попить воды, Арутюн внезапно освобождает руки и бросает камень в голову одному из жандармов. Он бежит со всех ног, но получает несколько ранений, которые, тем не менее, не помешали ему спастись. Забрав свою семью, Арутюн уезжает в Бозан, а оттуда – на Кавказ. В 1936 году Армения становится частью Советского Союза.
Деревня Тума-Мезре была разрушена таким же, как Харасар и Партизак. Сначала жандармы забрали у всех оружие. Мариам Тер-Карапетян рассказывала, что Селим-бей с народом их деревни поступал так же, как и с другими деревнями: всех детей и женщин, кому не удалось убежать, топили.
Турки, живущие в этом селе, обещали армянам защиту, но мало кто остался верен своему слову. Тем не менее, благодаря некоторым из них удалось спасти 30 женщин и детей. Их отправили в Дерсим. Некоторые армяне из Партизака (Мисак Закарян, Симон Чолакян, Торос Акопян, Погос Погосян, Хачик Григорян, его сыновья Григор, Ваан и Мартирос, а также Медзик Назарян, Ушпаклы Гулешерян и Авак Барсегян) решаются просить помощи у турецкого политика и командира Дияба-ага.
Отдав ему все деньги, армяне просят отправить их в Дерсим. Сын Диаба соглашается сопроводить беглецов, но, вместо того, чтобы вывезти их в город, он докладывает обо всем жандармам. В дороге беглецов окружают. Выжить удалось только Медзику Назаряну, все остальные были убиты на месте. Он, добравшись до Бозана, рассказывает всем о случившемся. После этого бежит на время на Кавказ, затем оседает в Новороссийске. Его сын в дальнейшем умирает в Первой Мировой войне, сражаясь за Красную армию.
Перевела с турецкого Ольга Бородина. Публикация: Piraye Dersin armat.im Источник: Овсеп Айрени, «Армяне Верхнего Евфрата и Дерсима». Публикация документов.
ПОХОЖИЕ ПУБЛИКАЦИИ