“Крестоносцы” были готовы пожертвовать своими жизнями – 1988год

"Крестоносцы" были готовы1988 год стал поворотным в истории армянского народа, когда сплоченное сердце армянства билось гармонично и синхронно вместе с миллионами сердец армян, живущих в разных уголках Земли. Тогда все были сплочены идеей освобождения Арцаха. Многие готовы были пожертвовать своими жизнями. Из благополучной Америки приехал и верный сын своей исторической Родины Каро Кахкеджян.

Вместе с ним из-за океана прибыл и фидаин Шаге Аджемян. Каро решил создать особый отряд из волевых и благородных фидаинов – хачакирнеров, которые хорошо осознавали, что идут в бой за правое дело. Отряд получил название – «Крестоносцы».

Первыми бойцами отряда стали: Гамлет, Тигран, Жиро, Артур, Амо, Мурад, Карен, Ишхан… С оставшихся фотографий на нас смотрят молодые крепкие ребята со смуглыми лицами и гордой осанкой… В мае 1992 года «Крестоносцы» уже были в Арцахе, а 1 июля состоялось их первое боевое крещение.

Это был отряд, пропитанный национальным самосознанием и глубокой христианской верой. «Крестоносцы» выполняли самые сложные задания. Каждый очередной бой под командованием Каро Кахкеджяна был проверкой на выдержку, самоотверженность и героизм.

Но в душе Каро оставался романтиком. Его мечтой было подняться на вершину Арарата, взять в руки белый снег и дождаться, когда он растает в ладонях… Но его мечте не суждено было свершиться: 26 июня 1993 года он погиб под Мартакертом.

В маленькой ереванской квартирке, где живет Шаге со своей Рузанной, было тесно, но при этом уютно от книг и фотографий, висевших над небольшим столом, приставленным вплотную к стене. На столе стоял компьютер, и Шаге сосредоточенно что-то читал, вглядываясь в монитор.

Затем, пригласив сесть, он отстранил от себя клавиатуру, открыто и по-доброму улыбнулся. Хоть и трудно говорить о том, что болезненно осело в глубинах памяти, но слово за слово и он стал воссоздавать «кадры» прошедших лет. В них были и грусть, и юмор, и философия, и боль от глубокой, незаживающей раны:

– Перед готовящимся наступлением или разведкой мы с ребятами, бывало, сидя у костра, говорили обо всем: и о жизни, и о смерти, и о любви… Много рассказывали и анекдотов. Таким образом, мы больше узнавали друг друга, становились более сплоченными.

И вдруг поступал приказ о начале боя. Ребята, сорвавшись с места, тут же начинали готовиться к атаке. Лишь я медлил, все всматривался в лица ребят, в каждое лицо в отдельности. Фидаины недоумевали: «Как же так, Шаге, ты же самый отчаянный и бесстрашный, что это на тебя нашло вдруг?».

А меня мучили невеселые мысли: «Вот сейчас я вижу всех наших парней здоровыми, сильными, рвущимися в бой. А ведь через пару минут кого-то из них может и не стать… Жизнь и смерть, начало и конец…». Эта философия захлестывала меня, не давала покоя. Я так и не научился принимать смерть близких мне людей.

– Что Вы вкладываете в понятие «крестоносец»?

– Это воин-хранитель и защитник тех святынь, которые даны свыше Богом, защитник Родины, земли, в которой покоятся предки…

Это к тому же высоконравственный и благородный воин, стоящий на страже справедливости и истины. Армяне-крестоносцы никогда не вели несправедливых войн. Они всегда сражались за свой народ и христианскую веру.

– Мне известно, что во время Карабахской войны и армянские, и азербайджанские воины носили одну и ту же форму – «афганскую», и из-за этого часто случались недоразумения – свои, бывало, стреляли в своих…

– Именно поэтому фидаины рисовали на своих спинах кресты. Фактически, это еще и фатально подкрепило и подтвердило название нашего отряда – «Крестоносцы».

– Известно, что карабахцы говорят на собственном диалекте, в котором встречаются и русские слова, чего не скажешь о языке, на котором говорите Вы, подобно многим приезжим армянам. Как Вам удавалось общаться?

– Мы понимали друг друга с легкостью – при помощи жестов, выражения глаз. К тому же в наших рядах было достаточно армян-азатамартиков (борцов за свободу), прекрасно знающих и тот, и этот диалект… Хотя, пожалуй, был случай, который мне мог стоить жизни… Помнится, однажды близ Степанакерта мы вели рекогносцировку. И вот впереди иду я, а за мной – типичный карабахец. Вдруг слышу, как он обращается ко мне: «Мина я».

На западноармянском это означает «не смотри». Мне тогда подумалось, что карабахец щадит мои нервы, советуя мне не смотреть по сторонам, где могли быть останки кровопролитных боев. Я не среагировал. Он вновь повторил: «Мина я», но в более резком тоне. Я, не обращая на него внимания, шел своим путем. Тут меня так резко схватили за воротник, что я вынужден был остановиться. Прямо перед моими ногами была натянута проволока мины-растяжки. Так вот о чем предупреждал идущий за мною боец! Вот так я чуть было не подорвался на мине…

– Вы с Каро Кахкеджяном приехали из США добровольцами. Почему Каро называли «белым медведем»?

– Он был вынослив, как медведь. Там, где другие не могли никак отогреться, он с удовольствием нырял в ледяную воду. А еще «Спитак арч» был его позывной. Он был не только вынослив, но и интуиция у него была природная, стопроцентная. Отряд идеально выполнял, помимо прочих, и массу разведопераций. Отряд «Спитак арча» неудержимо шел вперед, наводя ужас и страх на противника. Был июнь 1993 года, когда отряд «Крестоносцев» прибыл в Мартакерт.

Напротив села Магавуз на горной высоте находились азербайджанцы. Неоднократно мы пытались овладеть позициями противника, но нам это не удавалось. Над головой свистели пули, каждое неловкое движение могло оказаться губительным. Десять дней отряд «Крестоносцев» из девяти человек находился под непрекращающимся обстрелом. Выйдя в бой 26 июня в 2 часа ночи, азатамартикам удалось отбросить противника с их передовых позиций и закрепиться на этих высотах в ожидании помощи.

Но помощь не приходила… Сбросив с себя все снаряжение и взяв две гранаты, я ползком добрался до незнакомой мне местности. Неподалеку послышались голоса. Я изнемогал от усталости и жажды. Решил: если свои, то – судьба, если азеры, то подорву себя и их… Это были армяне. Потом я узнал, что 26 июня с рассветом противник начал вести прицельный огонь по открывшимся армянским позициям. Но помощь так и не пришла.

Каро попытался гранатометом заглушить пулеметную точку противника, и пуля вражеского снайпера настигла его… Ранения получили Ишхан из Армавира, Санасар из Агарака… Потом подоспели бойцы других отрядов – в пять часов утра подтянулись ребята из шушинского батальона (отряд Жирайра Сефильяна). Те же, кто должен был поддержать прорыв «Крестоносцев», так и не появились…

Шаге умолк, поддавшись воспоминаниям. Сидевшая немного поодаль Рузанна с тревогой вслушивалась в каждое слово мужа. Она знала эти истории наизусть, во всех подробностях и деталях. Эти воспоминания не давали покоя ее Шаге, вместе с которым она провела не одну бессонную ночь…

После Карабахской войны у Шаге была возможность вернуться в американское безмятежье и жить в достатке и благополучии, но он отказался. У него появилось непреодолимое желание остаться на земле предков, где была пролита кровь его боевых друзей. Вряд ли ему удалось бы найти себя в послевоенной Армении, одному, без родственников. Но, как говорится, случай решает все. И таким случаем оказалась молодая женщина, пришедшая ему на помощь и поддержавшая его в решении остаться здесь навсегда. Она сделала все возможное и невозможное, чтобы бывшему фидаину удалось «пустить корни» на вновь обретенной родной земле.

Кари Амирханян

“Крестоносец” – это воин хранитель и защитник Родины

Leave a Comment

Your email address will not be published. Required fields are marked *

This site uses Akismet to reduce spam. Learn how your comment data is processed.

Scroll to Top