“Чем больше вещественных памятников открываем в Ани, произведений ли искусства, предметов ли материальной культуры, вообще обстановки, чем больше в нас накопляется непосредственных впечатлений от работы художественной мысли древних армян, их повседневного идейного мира и представлений о комплексе их материальных нужд, тем более жизненными и соответствующими действительности становятся наши наблюдения и исторические выводы.
Отныне для историка Армении conditio sine qua non – общение с материальной средой, в которой развертывалась действительная жизнь жителей города Ани. Она открывает нам новые источники армянской истории, новые пути для ее исследования, более того – новое, совершенно иное ее понимание.
Центр тяжести из тесного официально-национального круга армянских царей, армянских полководцев и армянской церкви передвигается в широкую народно-национальную среду. На смену истории светских и духовных династий с исключительностью их сословных интересов нарастает история народных идеалов и народных потребностей на почве идейного общения с соседними народами.
Перед научной пытливостью выдвигается новый мир с таинственным еще процессом развития мирных художеств и ремесл, дающим иную расценку международным отношениям, чем та, которая устанавливается на основании анналов военных успехов или неудач” (Н. Марр. А 2655, л . 1617-1618).
Отрывок из статьи: Мотивы небесных и земных храмов в армянском искусстве Проф. Ваганян Г., Ваганян В, член Союза дизайнеров Армении и Центра исследования доисторического искусства, Валькамоника, Италия.
Трехмерные изображения в стаье: Трехмерная модель изображающая древний город Ани