Анджей Земба, заведующий кафедрой этнических отношений в Европе Института этнологии и культурной антропологии Ягеллонского университета, хабилитированиый доктор, профессор (г. Краков, Польша)
Статья впервые опубликована в пятом выпуске альманаха «Lehahayer. Czasopismo poświęcone dziejom Ormian polskich» (2018 г.). Перевод статьи с польского языка выполнен профессором, доктором филологических наук Аллой Андреевной Кожиновой. Русский перевод опубликован в: Земба А. Об армянских корнях рода Тышкевичей// Гістарычна-археалагічны зборнік. Вып. 35. Мінск: Беларуская навука, 2020. С. 39–45.
Со времен Эжена Боре, французского ориенталиста, который среди прочих своих интересов немного занимался армянами в Польше, в исследованиях, касающихся их истории, повторяется гипотеза об армянских корнях двух польских магнатских родов: Сапег и Малаховских. Ее привел Садок Баронч в работе «Жизнь знаменитых армян в Польше» в расширенном виде, добавив к этому Солтанов. Армянские корни также приписываются когда-то влиятельному в Великом княжестве Литовском семейству Киркоров вслед за Юзефом Епифанием Минасовичем, написавшим об этом в неопубликованной работе второй половины XVIII в.
В то же самое время есть аристократический род, когда-то магнатский, еще раньше боярский, существующий уже шесть веков, который утвердился на землях литовской Руси на рубеже XV и XVI вв.; и ему обоснованно можно приписать армянское происхождение. Это род Тышкевичей.
Родоначальником Тышкевичей и создателем их фамилии был боярин по имени Тышко, живший в Великом княжестве Литовском, который упоминается в исторических источниках конца XV в. (1486, 1487 гг.). Начинающаяся от него генеалогия Тышкевичей не доставляла особых проблем исследователям. Однако все, что касается предыдущих поколений, то есть предков Тышкевичей, рождало и продолжает рождать домыслы и споры. Велик список авторов, которые рассматривали эту проблему.
Их усилия в основном были направлены на составление генеалогической таблицы предков Тышки, куда определяли бояр и дворян Великого княжества Литовского из окружения великого князя Свидригайло, которые использовали патронимы Каленикович и Мишкович и владели пожалованными им имениями на Волыни и возле Киева.
Главной проблемой здесь был недостаток генеалогической информации в документах, в которых упоминались эти Калениковичи и Мишковичи.
Прежде чем перейти к отсутствующей в предшествующих работах генеалогической информации, которая содержится в документах, не принятых во внимание, хотя знакомство с ними и декларировалось исследователями, необходимо представить и проанализировать обнаруженные источники, но только те, которые содержат данные о родственных связях лиц, считающихся предками рода Тышкевичей.
Первым из них был акт от 17 октября 1437 г. о пожаловании в Киеве князем Свидригайло земельной собственности Каленику Мишковичу. Эта историческая фигура считается по единодушному мнению всех исследователей первым историческим предком Тышкевичей, поскольку они наследовали эту собственность, по крайней мере, ее части, и в первых поколениях использовали двойной патроним – Тышкевичи Калениковичи. Предка снова вcпомнили в XIX в. под влиянием генеалогических исследований, добавляя иногда к родовой фамилии еще одну: Каленицки.
О самом Каленике известно мало; однако пищу для воображения дает патроним Мишкович, содержащий информацию о его предке (возможно, отце или деде). Это единственные генеалогические сведения, представленные в данном документе. На звучание патронима опираются почти все гипотезы о происхождении предка Тышкевичей и его родовой принадлежности.
Единственный документ, который точно называет степени родства разных лиц, вписываемых в генеалогию предков Тышкевичей, приводится в декрете надворного суда, оглашенном во время краковского сейма 4 марта 1603 г. Декрет решал, есть ли право у Федора (Фридриха) Тышкевича на одну собственность. Представитель Тышкевича обосновывал это право, ссылаясь на документ, разделяющий имущество между братьями Калениковичами: Тышко, Ивашко, Диабром, Окушко и Андреем Кгетовдом. Этот документ был составлен в Житомире в 1450 г., через тринадцать лет после литовского княжеского пожалования Каленику.
Представленный в помяннике и документе о разделе имущества Ивашко Каленикович появляется не только в документах с территории Великого княжества Литовского, но также в нескольких актах, созданных во Львове в связи со спорами о земельных наделах, которые его предки получили под Львовом от короля Владислава Ягелло. Как это бывает в судебных процессах о собственности, нужно было доказывать свои права, ссылаясь на пожалованное предкам и опровергая аргументы других, чаще всего связанных узами родства, претендентов на то же имущество.
В связи с этим документация такого рода наполнена полезной генеалогической информацией. Эти споры подробно рассматривает Кшиштоф Стопка в одном из выпусков ежегодника «Lehahayer». Собранный там материал о Гамладиновичах и Калениковичах стал для меня отправной точкой для сопоставления с документацией, известной нам из дискуссии о генеалогии Тышкевичей.
В случае с семьей Ивашко Калениковича речь шла о поместьях Стронятин и Святой Юр (монастырь и его два фольварка) под Львовом. Из документов первого спора, который касался Стронятина и происходил между Калениковичами и их львовским дядей со стороны матери, Петром Гамладиновичем (называемым в семье Петрашем), а также еще одним претендентом, не принадлежащим к их семье, мы узнаем, что Ивашко в момент оглашения своих претензий был боярином из Кременецкого повета, а также что его отец и брат отца покинули спорное имение, убегая из Польского королевства. Бегство, скорее всего, было последствием сотрудничества обоих с литовским князем Свидригайло, который вел войну с Владиславом Ягелло и на некоторое время занял Львов (1431 г.).
Из судебных показаний во время обоих процессов, которые разделили Ивашко Каленковича из Литвы и его ближайших родственников из Львова, мы узнаем две важных вещи. Во-первых, как выглядела генеалогия семьи Каленковичей, то есть та область, которая создает столько проблем генеалогам Тышкевичей. Во-вторых – то, что Каленковичи, как и их ближайшие родственники во Львове, были армянами.
Ивашко Каленикович был сыном Гринько Калениковича. Львовские документы точно определяют также, что отцом этого Гринько, следовательно, дедом Ивашко, был Каленик. В этих материалах Каленик не выступает ни с каким патронимом. Из них мы узнаем, что он получил от короля Влидислава Ягелло поместья Стронятин и Святой Юр, что подтверждено двумя пергаментными документами, не сохранившимися до нашего времени.
Но этот Каленик вместе с сыновьями упоминается в первый раз уже под 1400 г. вместе со своей сестрой Еленкой (матерью Петра Гамладиновича). Через семь лет, уже самостоятельно, в другом имущественном акте (продажа общего имения) выступают их сыновья – двое Калениковичей и двое Гамладиновичей.
После бегства из Польши семья Калениковичей утратила возможность распоряжаться имениями под Львовом, хотя и пыталась их спасти, передавая Гамладиновичам, скорее всего, под заем наличными деньгами. Упомянутое уже дарование Калениковичу в 1437 г. князем Свидригайло поместий в русских землях Литвы, следовательно, было компенсацией за то, что он фактически потерял в Польском королевстве.
Гринько, сын Каленика и отец Ивашко, известный также из литовских документов, не ушел от внимания исследователей генеалогии Тышкевичей, но они неправильно интерпретировали его место в ней. Он появляется под 1440 г. как «Гринько Калеников Кременецкий». Заметим, что Ивашко выступал в декабре 1447 г. во Львове вместо отца, у которого было больше прав предъявлять претензии в связи со спорным Стронятином, если бы он был жив. Следовательно, можно сделать вывод, что Гринько умер перед подачей иска во Львове или же был уже немощным.
Это соответствует дате упоминавшего выше раздела оставшегося после отца имущества в Великом княжестве Литовском, который осуществил Ивашко и его братья в 1450 г. В акте о разделе имущества Ивашко (Иван) был упомянут первым, следовательно, скорее всего, он был старшим из братьев. Это допущение подтверждается хронологией литовских документов, в которых выступают: Ивашко с 1447 до 1486 гг. (его жена жила еще в 1513 г.), Тышко – предок Тышкевичей – в 1450, 1486 и 1487 гг., Диабр – в 1450 и 1497 гг., Окушко – в 1450 и 1488 гг., Андрей Гетовд – в 1450, 1488, 1497 гг.
Здесь возникает еще один вопрос – правильно ли имя Диабр было прочитано в русскоязычных источниках. Это второстепенная проблема, но стоит рассмотреть, не звучало ли это имя как Петр. Если бы так оказалось, то этот сын Гринько Калениковича Кременецкого был бы тезкой своего львовского дяди, Петра Гамладиновича.
Во львовских документах можно также найти информацию об остальных членах рода Калениковичей. Вторым сыном Каленика, следовательно, братом Гринько Каленикова Кременецкого и дядей Ивашко Калениковича, был Машко. О нем известно только то, что он покинул поместья под Львовом при бегстве вместе с братом из Полького королевства. Имя Машко – фонетический вариант имени Мишко.
Это может порождать идею, что Каленикович унаследовал его от предка, давшего начало русскому патрониму Каленика. Существование двух сыновей Каленика, живших в Великом княжестве Литовском в первой половине XV в., объясняет непонятный исследователям факт того, что в письме о наследовании от 1450 г. выступают не все Калениковичи, а только пятеро из них. Как представляется, трое остальных – Сенько, Дашко и Федько – были связаны семейными узами именно с Машко Калениковичем.
Возможно, дело обстояло так, как допускают некоторые исследователи, а именно, что все трое были родными братьями. Сенько, поднявшийся по политической лестнице Великого княжества Литовского выше всех, был подскарбием и подканцлером князя Свидригайло. Он упоминается в источниках между 1446 и 1452 гг. Дашко выступает в источниках под 1467 и 1488 гг., Федько – скорее всего, под 1473 г. и наверняка под 1488 г. Таким образом, все это поколение Калениковичей – это не сыновья Каленика, как считалось, но его внуки от его двух сыновей.
Наступила очередь анализа второго вопроса, представленного в львовских источниках о предках рода Тышкевичей, то есть их этнического происхождения. Их пращур был армянином. Уже Бонецки считал Каленика из Стронятина и Святого Юра армянином; вслед за Бонецким это допускал также Пиотровски. Странно, что этот момент не заметили исследователи генеалогии Тышкевичей. Источники демонстрируют это четко и доказательно уже во время первого представления процесса, связанного со Стронятином, 12 ноября 1443 г., когда адвокат Петра Гамладиновича объяснял права своего клиента на спорное имущество, ведя их от его матери, «родной сестры Каленика Армянина» (que soror germana extitit Kalenik Armeni). Армянами называются также в различных документах шурин Каленика, Амладин, племянник Петр, жена брата (возможно) Анна Никошова.
Казалось бы, русское происхождение Калиниковичей доказывают их имена. Но это лишь кажущееся доказательство, поскольку в то время армяне в Польском королевстве и Великом княжестве Литовском повсеместно использовали русские имена. Имя Каленик присутствует в ономастиконе львовских армян, как и Мишко (Миско, Михно и так далее), Ивашко и даже Тышко. Как и в случае с русинами, в источниках мы редко встречаем армян с их оригинальными, то есть крестильными, именами.
В быту армянского Ованнеса вытеснил русский Ивашко, а Григора / Крикора – Гринько. Следует добавить, что несколько позже, чем имели место описываемые здесь события, среди львовских армян появляется еще один Каленик, сын Никоша. Если отождествить этого Никоша с Микошем Гамладиновичем, братом Петра, мы получим наследование семейного имени за дядей со стороны матери, предком рода Тышкевичей. Не ориентирующиеся в этой культурной ситуации исследователи легко могут ошибиться, выводя из именных форм этничность описываемых лиц.
Генеалогам Тышкевичей неизвестно никакое имущество Каленика в Великом княжестве Литовском до того момента, когда Свидригайло наделил его поместьями. Также и поместья Каленика под Львовом были свежим приобретением, королевским подарком. Свояк Каленика, Амладин, приобрел земельный участок, купив его. Все это указывает на тот факт, что оба они недавно стали помещиками, а не были наследниками какого-то старого рыцарского или боярского рода.
Их социальный статус повысился благодаря монаршей милости (короля Владислава Ягелло и князя Свидригайло), карьера рода была производной от их заслуг перед династией Гедиминовичей. Какого рода это были заслуги, мы не знаем – они могли иметь место на военном, финансовом и официально-деловом поприще.
Известные нам случаи перехода армян из мещанского сословия в ряды рыцарства были обусловлены всеми тремя причинами, но чаще всего это происходило в связи с реализацией функции великокняжеских или королевских переводчиков. Ведь разговорным языком армян в Польском королевстве и в Литве был кыпчакский, то есть татарский, а принадлежность этого языка к тюркской семье делал его пользователей полезными в отношениях как с крымскими ханами, так и с османскими турками.
Так или иначе, корни магнатского рода Тышкевичей уходят в купечество, поскольку не было такого армянина-переводчика, который по профессии не был бы купцом. Калениковичи сделали карьеру при дворе Свидригайло и попали в число бояр Великого княжества Литовского. Скорее всего, они женились на русинках и литовках, боярских дочерях, и принимали православие, как, например, их соотечественники во Львове, женясь на немках и польках, принимали католицизм.
Следует здесь добавить, что Свидригайло был благосклонен к армянам как этнической общине, полезной для развития городов в его владениях. Принял их в магдебургское право, дав его в 1438 г. Кременцу, а в Луцке в 1437 г. отдал деревню Цеперов армянской церкви св. Стефана. Дарование поместий Каленику следует признать третьим известным нам актом этого властителя в пользу армян, и единственным, когда речь шла об отдельном человеке. Возможно, это Каленик при дворе Свидригайлы оказывал поддержку своим этническим побратимам и получил для них привилегии в Кременце и Луцке?
Карьера Каленика и его потомков, армян по происхождению, у Свидригайло, не могут, следовательно, служить доказательством поддержки южно-русской общиной этого претендента на великокняжеский престол, как это предполагает Изабелла Седликовска вслед за главным автором этой концепции Наталией Яковенко. Калениковичи были новым родом в элите Великого княжества Литовского, но не русским, а русифицированным. Скорее всего, Свидригайло в своей борьбе за власть опирался и на представителей армян (и на любых других, которые захотели бы удовлетворить его амбиции).
Gayane Karapetyan Հայաստան Armenia Армения
Ссылки по теме:
- Об армянских корнях рода Тышкевичей aniv.fund/api
- On the Armenian Origins of the Tyszkiewicz Family Author : Andrzej A. Zięba aniv.fund
