Президент США Дональд Трамп попытается договориться с Россией, заключив с ней сделку, предметами которой могут стать борьба с терроризмом и экономические вопросы. Об этом во вторник, 21 февраля, сообщил пресс-секретарь Белого дома Шон Спайсер.
фото: © REUTERS/ Carlos Barria
Президент США Дональд Трамп подписывает исполнительный указ “Защита страны от иностранных террористов, пытающихся въехать в США”
“Он ясно сказал, что если сможет добиться сделки с Россией, что пытались сделать несколько последних администраций, то так и поступит, а если не сможет — то не поступит. Но он попытается. Я думаю, его успех как бизнесмена и переговорщика нужно рассматривать как позитивный знак, что он способен это сделать”, — сказал Спайсер о намерениях Трампа.
По его словам, если США и России удастся найти общие позиции по разгрому ИГ (Экстремистская организация, запрещенная в России. — Прим. ред.), а также в области общих экономических интересов, то в таких сферах Вашингтон и будет стараться договориться с Москвой.
“Если это в интересах США, он добьется сделки”, — заверил пресс-секретарь президента США.
Пентагон не в курсе
В тот же день представитель Пентагона заявил, что американское военное ведомство пока не планирует расширять сотрудничество с Россией в Сирии.
“Мы и Россия нормально взаимодействуем по устранению конфликтных ситуаций. Мы можем поговорить и удостовериться, что наши воздушные операции не мешают друг другу. Пока не стремимся к более широкому сотрудничеству”, — сказал РИА Новости Джефф Дэвис, официально представляющий Минобороны США.
Слова Дэвиса прозвучали в ответ на высказывание министра обороны РФ Сергея Шойгу, который считает, что Россия и США могли бы начать сотрудничество с совместных действий в сирийской Ракке.
“Наша задача — объединить усилия. У нас есть для этого все возможности. У нас есть единый противник — международный терроризм. Мы и американцы признаем его как противника”, — сказал Шойгу, отвечая на вопросы студентов в ходе II Всероссийского молодежного форума “Международное военно-политическое и военно-экономическое сотрудничество: современные тенденции” в МГИМО. При этом он напомнил слова президента России Владимира Путина о том, что терроризм невозможно победить в одиночку.
“У нас есть все, чтобы эффективно сотрудничать, абсолютно все. И нам ничего не мешает для начала этой работы. Сегодня, если уж совсем точечно говорить, можно было бы начать совместные действия по Ракке. Там все понятно, там все очевидно, там нет противоречий, кто там находится. Эту работу можно было бы начать. Только для этого надо, чтобы нас слышали и понимали… Надо остановиться, садиться и начинать нормально разговаривать”, — сказал министр, который убежден, что пора перестать пугать Россией весь мир и надо “начать спокойную, конструктивную и последовательную работу по налаживанию тех взаимоотношений, которые были хотя бы пять-семь лет назад”.
Получается, что если глава Белого дома готов искать пути сближения интересов США и России, прежде всего в сфере глобальной безопасности, то Пентагон к этому пока не готов.
Кто говорил, что будет легко?
То, что “акула большого бизнеса” Дональд Трамп, возглавив администрацию США, попытается привнести в политику приемы, методы и технологии, более принятые в деловой сфере, было понятно еще до его избрания президентом, напоминает директор Центра комплексных европейских и международных исследований факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Тимофей Бордачёв.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что в лексиконе вашингтонских политиков появилось слово “сделка”. Однако не стоит забывать, что сделка в бизнесе — не всегда взаимовыгодная договоренность, она может готовиться и осуществляться так, что один из ее участников оказывается в заведомо проигрышном, а то и безвыходном положении.
“С самого начала было ясно, что ни президент Трамп, ни его администрация не будут для России простыми партнерами, они могут принести Москве немало сложных сюрпризов — особенно в сфере острых вопросов двусторонних отношений. Например, Белый дом может предложить Кремлю дружить против какой-то третьей страны — скажем, Китая или Ирана, — что может поставить российское руководство перед очень непростым выбором”, — считает Тимофей Бордачёв.
Если рассматривать сделку как обмен активами, то прежде всего возникает вопрос: а какие именно активы может предложить Москве Вашингтон? Вряд ли это могут быть санкции, которые вводились против России в одностороннем порядке, и потому не могут стать предметом переговоров. Сотрудничество в борьбе с международным терроризмом в интересах обеих стран, но почему Россия должна чем-то платить за возможность такого сотрудничества?
“Есть совершенно конкретные вещи, в которых реально заинтересована Россия. Например, роспуск НАТО. Или конституция для Украины, предусматривающая ее федерализацию. Однако трудно предположить, что США способны идти на сделку с такими предложениями”, — заключает Тимофей Бордачёв, который не видит полноценных “активов” для обмена между Россией и США и считает, что отношения между странами должны все-таки выстраиваться, прежде всего, в политико-дипломатической сфере, а не на основе торговли интересами.
Связанный Гулливер
В период своей предвыборной кампании Дональд Трамп продемонстрировал заинтересованность в налаживании взаимовыгодных отношений с Россией. Что касается самой России, то у нее эта заинтересованность была всегда, убежден директор Института международных исследований МГИМО Александр Орлов. Сегодня вопрос лишь в том, насколько американский президент свободен в реализации своих намерений.
“Первый месяц работы Трампа в Белом доме показал, что он ощущает себя Гулливером, связанным лилипутами. Его возможности в реализации той политики, которую он наметил, оказались весьма ограничены”, — говорит Александр Орлов.
Что касается сделки, о которой заговорили в Вашингтоне, то она возможна лишь в том случае, если будет выгодна не только Америке, как заявил Шон Спайсер, но и России.
“Все зависит от условий и конкретных предложений. Есть определенные рубежи, своего рода “красная линия”, через которую Россия на пути к достижению соглашения никогда переступить не сможет. Например, отказаться от нынешнего статуса Крыма, хотя именно это условие многие на Западе сегодня называют непременным для отмены антироссийских санкций — просто потому, что уже наступила новая реальность, которую невозможно изменить”, — утверждает Александр Орлов.
Проблемным сегодня представляется аналитику и углубление сотрудничества в борьбе с терроризмом. Даже если к нему искренне стремится Трамп — хотят ли этого генералы, взращенные на антироссийской риторике? Ответ на такой вопрос, по мнению Орлова, очевиден, и заявление представителя Пентагона Джеффа Дэфиса лишь подтверждает это.
Сделка — с кем?
Под словами “людей Трампа” о возможной сделке с Россией на самом деле подразумевается сделка самого Трампа с нынешним американским политическим истеблишментом, полагает вице-президент Международного общественного фонда “Экспериментальный творческий центр” Юрий Бялый.
“Отношения с Россией — своего рода внешнеполитический индикатор, и любые высказывания самого президента или членов его команды на эту тему служат показателем того, насколько и как Дональд Трамп готов встраиваться в сегодняшнюю американскую политическую систему с ее ценностями и приоритетами. В государстве, где нет единого официального центра принятия стратегических решений, каковым являются США, неизбежно существуют иные центры силы, направляющие и внутреннюю, и внешнюю политику, и пока процесс встраивания нового президента в эту систему продолжается, любые исходящие от него “сигналы” адресуются именно ей”, — поясняет эксперт.
По его словам, Трамп, с одной стороны, напоминает, что не собирается отказываться от своих предвыборных намерений, с другой — заверяет американскую политическую элиту в том, что не предполагает действовать вопреки национальным интересам Америки.
Владимир Ардаев
